Ром льется в охрипшие глотки,
Гудит припортовый трактир —
Пираты собрались на сходку
И делят добычу и мир.
Их главный, хромой бородатый
Старик сорока с лишним лет
Воскликнул: — «Скажу я, пираты!»
И в стол свой воткнул он стилет.
— «Как старший меж нами сегодня,
Я буду за всех говорить.
Мы нынче спустились по сходням,
Чтоб наши дела обсудить.
Проблема, мы все ее знаем,
И якорь порукой тому,
Нас флот королевский гоняет
И топит нас по одному.
Смотрите, сегодня нас много,
Уж третий бочонок пустой,
Все будет теперь по-другому,
Я ход предлагаю простой.
Скрываться от флота не надо,
Хоть каждый бессилен один,
Но выйдем единой армадой,
Его мы легко победим.
Цинге скажем мы «до свиданья!»,
Не нужен тогда абордаж,
Обложим спокойно всех данью,
Прибрежный весь мир будет наш,
Тогда золотые дукаты
К нам сами в карман потекут,
И нас не поймают солдаты —
Армада то ль там, то ли тут.
Мы будем великою силой,
И женщины в каждом порту…»
— Поешь ты, конечно, красиво,
Но только вот песню не ту, —
То выбритый чисто и гладко,
От рома немного румян,
За дальним столом встал на лавку
Совсем молодой капитан:
— «Да выжил, видать, из ума ты,
Пора тебе крабов кормить,
Не может нам кучка дукатов
Свободу и смерть заменить.»
Кричал он, качаясь во гневе:
— «Пираты, о чем наша жизнь?
Да лучше тогда королеве
Нам верой и правдой служить,
Иль даже грести на галере,
Клянусь, что готов я тогда
Костюм деревянный примерить,
Чем данью давить города.»
Вот резко он снова качнулся,
И рядом, ему как ответ,
В нечистую стену воткнулся
Дрожащий трехгранный стилет.
По курсу дорожкою лунной
Уходит бесшумно во мрак
Пиратская резвая шхуна,
На мачте подняв черный флаг.