Урмас Соос
Капуста цвета беж
«- …только бы попасть куда-нибудь, — пояснила Алиса.
— Куда-нибудь ты обязательно попадешь, — сказал Кот. — Нужно только достаточно долго идти.»
Л. Кэролл, Алиса в Стране Чудес (перевод Н.М. Демуровой)
Автомобили, независимо от марки и модели, бывают двух типов – механизмы и живые существа. Моя героиня была несомненно живой – бежевая «копейка» в зрелом возрасте, но сохранившая детскую резвость, подростковый максимализм и женскую непредсказуемость. Я был влюблен в нее – это была первая женщина машина, полностью принадлежащая мне. Я упивался ею, как, думаю, и должен счастливый жених в медовый месяц. А она? Как и полагается настоящей женщине, она довольно благосклонно позволяла себя любить, принимала подарки и комплименты, иногда капризничала и требовала ненужных, но существенных трат. Однако в трудный момент на нее можно было положиться – она меня никогда серьезно не подводила: если и падала в обморок, то в 50 метрах ог гаража.
К тому времени, как она появилась в моей жизни, она была не девочка – у нее до меня было два законных мужчины: один пожилой и почтенный (которого я никогда не видел), и затем молодой и симпатичный, от которого она и ушла ко мне. Я тоже уже давно не был невинным водителем. Невинность я потерял в 12 лет, когда отец посадил меня за руль своего Москвича. В нашей семье всегда были машины, сперва голубой Москвич, потом красный, потом коричневая «шестерка» и т.д. Я был уже довольно искушенным водителем, получающим изысканные удовольствия от общения с разными машинами, включая нанятые за деньги на короткое время. Мне это нравилось, и я полагал, что это -одно из основных наслаждений в жизни. И вот появилась она – моя бежевая «копейка». В первый раз, когда я сел в нее, ничего особого не почувствовал – как обычно, те же привычные приятные ощущения, бывали машины и помощнее и покруче. Но вскоре я понял, что она – не как все, она – моя. Если проводить аналогии дальше, это не типа обычного секса, а как заниматься любовью с любимой женщиной в зрелом возрасте, когда главное – не только и не столько сфокусированные тактильные ощущения, а то необъяснимое единение, которое возникает на всех уровнях: начинается из солнечного сплетения и доходит до кончиков пальцев, наполняя душу сладкой тоской.
Когда я садился в мою «копейку», мы становились двуединым организмом с общей нервной системой и объединяли энергию. Мы вместе с ней могли со светофора «сделать» наворченные Опели и прочие буржуйские механизмы. Мы прорывались по таким лесным тропинкам, где и на тракторе-то нелегко проехать. В тяжелые времена мы вместе с ней работали, «бомбили», а по-простому работали как «серое» такси. Возить пассажиров ни она, ни я зазорным не считали. Мы их считали своими гостями. Итак, моя бежевая подруга участвует во всех историях, озвученных здесь.
Знакомство.
Мои друзья из одной страны, которая раньше была далеко-далеко, а сейчас гораздо ближе, захотели навестить мою страну, мой город, а заодно и меня. Поскольку тогда они еще были студентами, то экономить старались на всем и при этом умели нестандартно мыслить. И они решили найти скромную, но здоровую машинку, чтобы ехать на ней. На мое счастье, им удалось наткнуться на мою бежевую героиню у какого-то престарелого фермера, который в глубине души давно хотел от нее избавиться. Доехать-то друзья доехали, но с «копейкой» характерами не сошлись, она капризничала, а им было нужно полное исполнение желаний, как у Старика Хоттабыча. В общем, иметь дело с этой стервой дальше они отказались, и предложили мне забрать ее. Я посмотрел на ее жалобно затуманенные фары, подгнившие крылья, лысоватые покрышки, и согласился, мол стерпится – слюбится. Друзья, честно отработав туристкую программу, вручили мне документы и написанную от руки дарственную на «копейку» и укатили назад автостопом. Детали общения с бюрократией в лице таможни, налоговой службы и ГАИ скучны и выпадают из контекста, посему просто скажу, что после годичной «помолвки» мы в конце концов вступили в законные отношения.
Оно и стерпелось, и слюбилось. Я ее приодел, подлечил (прежние мужчины держали ее в черном теле), и мы знатно покуролесили.