Как лягушка на морозе
Я застыл в анабиозе:
Неожиданно, под дых,
Нам четыре выходных.
Непривычный к этой дозе,
Замер я в защитной позе.
Есть немного куражу,
Но наружу не кажу,
Замер тихо, не елозя,
Крабом дохлым на Привозе,
Но пройдут четыре дня,
Вы узнаете меня:
Хлынут смех и слезы
Рифмами и прозой.
Я начал свой путь от порога,
И руки опять на руле.
Фантазии надо немного
Представить, что в вечность дорога
Уходит в сереющей мгле.
Туман опустился на землю,
Пространство и время украв.
Инстинктам проснувшимся внемлю,
Что живы на сердце издревле.
Давид я, туман — Голиаф.
Бываю местами несдержан,
Коль что-то не так — не взыщи,
Внутри — несгибаемый стержень,
Туман нынче будет повержен —
Я камнем лечу из пращи.
То ли сказка, то ли так,
быль:
Поднимался над весной
день,
И кружилась по земле
пыль.
Как сомнения в душе
тень.
Я сомнения гоню
прочь —
Неуместен нынче их
пляс.
Для сомнений время есть —
ночь.
Но решительный с утра
час.
Эх, не хочет пыль лететь
вдаль,
Все кружится у моих
ног,
И сегодня мне с утра
жаль —
Без сомнений как я жить
мог?
Словно Гамлет я — пропасть?
быть?
Не отстанет от меня
пыль
И сомнений тянет вслед
нить…
Может сказка, ну а мне —
быль.
Античнось. Республика Спарта.
Парней, что хилы и малы,
Однажды, в день солнечный марта
Собрали на гребне скалы.
Мальчишки, из жизни изгои,
Столпились на самом краю,
Замерзло уж тело нагое,
И я между ними стою.
Жрец что-то бормочет нетрезво,
Под крик возбужденной толпы
Бросаются мальчики в бездну
Без крика, без слез, без мольбы.
Не будут обузой для Спарты
Без мускулатуры юнцы,
Быть может, средь них бонопарты,
Но в драке плохие бойцы.
По воле жестого рока
И мой наступет черёд.
Вздохнул напоследок глубоко,
Уже наклонился вперёд.
Вдруг голос раздался некстати:
«Он вновь выбрал жизнь не ту».
И я в своей жесткой кровати
Проснулся в холодном поту.
Сказку я скажу, а какой в ней толк,
То позвольте не мне решати.
Как-то раз зимой одинокий волк
Вышел к крайней в деревне хате,
Чтоб барана драть и с толпой собак
В жаркой схватке в снегу сцепиться,
Только он глядит, все кругом не так,
И кружатся над домом птицы.
Свет горит в окне, и гопак гремит,
И хозяина бас рокочет,
Воротá враспáх, да и дом открыт,
В гости, мол, заходи, кто хочет.
Там веселья стон, и вино рекой,
Песни хором уже в народе.
Ну а хлев стоит, вон подать рукой,
Да и дверь приоткрыта вроде.
А собаки где? В дом хвостом вилять
И выпрашивать там объедки…
Тут барана можно без боя взять.
Ну давай, ведь момент-то редкий!
Желтый глаз горит, и клыки в оскал,
Только что ж за баран без драки?
К молодой луне морду волк задрал
И растаял в холодном мраке.
За домом у дорожки
Жил куст из диких роз,
А в доме на окошке
В горшочке кактус рос.
[Розовый куст:]
Прости, что беспокою,
Но свой открой секрет —
Что есть в тебе такое,
Чего и в розах нет?
В колючках неказистых
Ты на ежа похож,
А я в цветах душистых,
Но в дом, увы, не вхож.
[Кактус:]
Ты выглядишь отлично,
А я как дикобраз.
Но ты цветешь привычно,
А я — один лишь раз.
Пусть правил держусь я строгих,
Болят уж костяшки рук,
Нельзя обижать убогих,
Хоть много их тут вокруг.
Не будем судить по платью —
Обманчив порой наряд,
Над ними висит проклятье —
Не ведают, что творят.
Пророчества скажут гордо,
Юродством кичась своим,
Но мы только скосим морду
И верить не будем им.
На жизни большой дороге
Движение есть успех.
Зачем обижать убогих,
И делать ненужный грех?
Тут горы графично,
Недвижно веками,
На вид безразлично
Висят на домами.
Как графика Гойи
У улиц в прицеле —
Цикличность покоя
Взломав в тарантелле.
Там черная масса,
И снег бело-синий —
Ты видишь Пикассо
В сплетении линий?
Застыли все в белом
Титанов когорты,
И сердце запело
Аллегро и форте.
Организм с утра обижен,
Будто болит живот —
То на спортивных лыжах
Жму я коньковый ход.
Вьется лыжня без края,
Мимо скользит народ.
Престо иль замирая,
Сердце стучит вразброд.
Громко хрипит дыхалка,
В легких, видать, игла,
Тупо иду вразвалку,
Капля по лбу стекла.
Влево, а после вправо,
Каждый толчок тяжел.
Но посмотрел я здраво,
Понял — процесс пошел!
Просто, не за полушку,
Эх, раззудись плечо,
Я обогнал старушку,
И двух старичков еще.
Словно старый мудрый клен
Голова седая —
Хоть умен, хоть силен,
Листья опадают.
Барабанный слышишь бой
С частотой два герца?
Под шершавою корой
Молодое сердце.