В Городе была напряженка с бензином. Не то что бы совсем не было, но его надо было ловить, загонять в угол и там уже, придерживая, чтоб не убежал, заполнять все возможные емкости. У меня в багажнике постоянно валялась небольшая канистра с НЗ для моей «копеечки». В большинстве гаражей стояли канистры или бочки с бензином про запас, ибо не было никакой гарантии, что завтра сумеешь залить бак. У моей бежевой подруги своего дома-гаража не было, но в гараже отца, в дальнем правом углу, на деревянных подпорках стояла черная и замасленная 200-литровая бочка с запасами машинного питания. Мне было разрешено использовать ее в качестве буфера — брать бензина сколько надо, но потом вновь заполнять, по мере возможности.
Потому, когда Ваня, мой друг и коллега по ремеслу, позвонил и сказал, что на одну удаленную заправку скоро подвезут бензин, и надо ехать занимать очередь, я не стал уточнять, откуда у него такие сведения, а вскочил с рабочего места, выбежал на улицу, погладил бежевую подругу по не очень чистому дырявому крылу, заклеенному липкой лентой, и сказал:
— Ну, поехали тебя кормить, проголодалась, небось.
И мы помчались в гараж, взять три пустые канистры, а потом отправились по указанному адресу. Бензозаправку, о которой по секрету сообщил Ваня, я знал — она находилась на выезде из Города, неподалеку от поста ГАИ. Маленькая неприметная заправочка вдруг стала меккой для местных автомобилистов: очередь была уже метров на сто пятьдесят. Видать, сегодняшний секрет был не таким уж и секретным, но шансы залиться были вполне реальными. Время в очереди пролетело быстро, и вскоре «копеечка» с полным, по самое горлышко, залитым брюшком и тремя канистрами в багажнике вывернула на шоссе и радостно поскакала в сторону Города. Я, хоть и расстался с изрядной долей содержимого потертого коричневого бумажника, тоже был рад за нас обоих. Далее по дороге был небольшой поселок, и мы законопослушно снизили скорость. На автобусной остановке, где бетонный навес был когда-то кем-то раскрашен непонятным орнаментом из разноразмерных прямоугольников, стоял приличный, явно городской мужчина и напрашивался в гости к проезжающим машинам. Мой почти пустой бумажник, тихо лежавший в левом нагрудном кармане, тут же толкнул меня прямо в сердце: «Надо брать, деньги нужны». Я послушно нажал на тормоз, «копеечка» аккуратно остановилась передней дверью прямо под руку гостю.
— Здравствуйте! До метро не подбросите? — спросил он.
— Добрый день, садитесь, — ответил я, кивая головой.
— Вперед можно сесть?
— Да-да, конечно.
Он плотно уселся, пристегнул ремень безопасности и принюхался.
— Извините, — признался я, — бензин. Только заправились. Сейчас выветрится.
Он кивнул, бежевая подруга стартовала с места и легко побежала на восток.
— Автобус пропустил, а может, его и вовсе не было, — сказал попутчик.
Я кивнул: бывает, мол.
Впереди показался пост ГАИ на въезде в Город. Там стояли два автоматчика, напоминавшие кукол-неваляшек из-за пухлых бронежилетов, одетых поверх курток, круглых касок и не менее круглых добродушных лиц. Мы снизили скорость и проползли мимо неваляшек на цыпочках, стараясь не дышать. Те скользнули дулами прищуренных глаз по бежевому борту и своей неподвижностью милостиво разрешили продолжать движение. Только метров через сто мы вздохнули и набрали свой привычный темп.
— Вот времена нынче пошли, — сказал я, — без оружия уже никак.
— Всегда можно без оружия! — ответил он довольно агрессивно.
— Ну как же! — загорячился я. — Сейчас бандитов всяких полно, сплошные разборки кругом, Вы «600 секунд» смотрите?
Он брезгливо поморщился, словно увидел дохлую крысу, и спросил в ответ:
— У вас есть оружие?
Я напрягся: выглядит-то он прилично, а кто на самом деле?
— Нет, — ответил, подумав. — Но… — я вытащил из-под сиденья монтировку. — Если что, не с голыми руками.
Он кивнул задумчиво и продолжил допрос:
— А применить вы ее сможете?
— Ну, если придется… — я был не очень уверен, но хорохорился.
Мы молчали, «копеечка» бодро бежала по шоссе навстречу Городу, в приоткрытой форточке посвистывал ветер.
— А у меня ведь было оружие, — неожиданно выдавил гость.
Я удивленно посмотрел на него.
— Мы как-то с Димой, это друг мой, а я — Игорь… впрочем, неважно… у него на участке копали грядки… и откопали нечто. Ржавый ком. Там много всякого попадается, линия Маннергейма проходила в Зимнюю войну… — начал гость.
Он говорил, «копейка» ровно везла нас в уплотняющемся потоке машин в сторону вспучивающих горизонт высоток Города, а я почти видел то, что происходило на Диминой даче…
— Глянь-ка, — сказал Дима, — железяка какая-то, с войны, небось.
— Да выкинь! — Игорь брезгливо покрутил ком в руках. — Там же все насквозь прогнило.
Он положил предмет на крыльцо и несильно стукнул лопатой. Кусок проржавевшей земли отвалился… и показалось нечто, похожее на пистолетную рукоятку. Еще один тычок, теперь уже черенком, и все стало ясно: это пистолет. Очень старый, заросший ржой, пистолет времен войны, а может, и старше.
— Ого! — воскликнул Дима. — Круто! «Парабеллум», что ли, немецкий?
— Какой, в ногу, парабеллум?! — возмутился Игорь. — Начитался «12 стульев», про «дам вам парабеллум». Это или ТТ, или беретта. Так не разобрать.
Он взял обнаруженное и пошел в дом.
— А не боишься? — бросил ему в спину Дима. — Нельзя же.
— Так это же ржавая железяка, нерабочая, насквозь прогнила. Да и кто узнает? Ты же не стукнешь.
Дима яростно затряс головой: мол, ни в коем случае.
Через день Игорь задержался на работе, в институте, чуть подольше и заглянул в слесарную мастерскую. Механик Володя что-то точил на станке. Все знали, что он по вечерам работал на казенном оборудовании налево, но поскольку слесарем он был от бога, на это закрывали глаза. А еще Володя был знатоком оружия. Поговаривали, что в надежном месте у него хранится целый арсенал времен аж первой еще мировой войны.
— Привет, дядя Вова! — гость подошел поближе, пряча что-то за спиной.
— А, привет! — Володя обернулся и внимательно посмотрел на собеседника. — Что?
— Посмотри, а? Совет нужен.
Игорь выложил на рабочий стол тряпичный пакет и осторожно развернул его.
— Давай завтра, — дядя Вова был недоволен, что его отвлекли.
— А ты глянь сейчас, — настаивал гость, звякнув об столешницу бутылочкой с бесцветной жидкостью.
Спирт — универсальная валюта. На звон стекла дядя Вова обернулся и с неохотой подошел к столу.
— Твою мать! — фигурно выразился он, беря предмет в руки. — Это же ТТ, наградной. Откуда?
Гость пожал плечами.
— Это надо почистить, перебрать, и устаканить, — подвел дядя Вова итог после осмотра.
— Ну, устаканить — это мы организуем, — заверил Игорь.
— Через недельку загляни, — закончил разговор дядя Вова, накрывая бутылочку волосатой лапой.
— А ТТ? — не понял гость.
— Оставь, через неделю заберешь.
На следующей неделе дядя Вова встретил давешнего посетителя в коридоре и бросил:
— Загляни вечерком.
Вечером «копатель» снова зашел в мастерскую, пряча за пазухой остатки казенного спирта. Дядя Вова закрыл дверь на замок, вытащил из какого-то загашника сверток и торжественно развернул. Там лежал пистолет, источенный въевшейся ржавчиной, но грозного вида.
— ТТ, родной, довоенный, — рапортовал дядя Вова, — именной, но табличка сгнила совсем. Думаю, в рабочем состоянии, без магазина.
— Спасибо… — медленно выдавил гость. — Как это — в рабочем?
— А почему нет? Боек исправен, там ржавчина на механизме, но если в керосине вымочить подольше и смазать как следует, будет порядок. Магазин тебе достать?
— Нет-нет, нафиг, — гость выставил на стол спирт, завернул пистолет в тряпку и убрал за пазуху.
— Ну, смотри, — усмехнулся дядя Вова. — Если что, патрон можно прямо в патронник вогнать, если постараться, тогда на один выстрел хватит. Патрон 7,62 на 25 миллиметров.
Обладатель ствола вымочил-смазал, прикупив у того же дяди Вовы несколько подходящих патронов, и отправился к Диме, по телефону предварительно предупредив о своем визите. Еще с порога он первым делом спросил:
— Один?
— Один, — удивленно ответил Дима.
Удовлетворенно кивнув головой, гость, не раздеваясь, прошел на кухню и водрузил на стол бутылку водки.
— Ого! Повод есть?
— Обмывать будем!
— Что?
Гость молча снял куртку и повернулся к Диме спиной. Тот присвистнул — из-за пояса торчала устрашающая рукоятка пистолета.
— В бандиты подался? — удивленно спросил Дима.
— Ну зачем же сразу в бандиты? Мужиком решил стать! — гость с лязгом грохнул пистолет на стол. — Помнишь, ТТ откопали?
— Ни фига себе! Я думал… там вообще ничего не разобрать будет.
— Давай закусь, обмоем, а завтра поедем опробовать.
— Так он стреляет?
— Пока не знаю, но должен.
Когда решивший «стать мужиком» старательной походкой вышел из подъезда, над Городом властвовал темный вечер, переходящий в ночь. Мир, ограниченный желтым световым куполом уличного фонаря, покачивался и сбивал с равновесия. Поясницу натирала рукоятка заряженного пистолета, в кармане куртки лежали два патрона. Он шагнул за пределы этого желтого мирка и очутился в другом, громадном мире, с Большой Медведицей над головой, мириадами жилых огней вдали и маленьким фонарным мирком позади. Он встал, широко расставив ноги, и глубоко, шумно вдохнул прохладный, пахнущий сыростью воздух. Его накрыло пронзительной любовью ко всему сущему, в глазах защипало.
— Стоять, Атос! — раздался сзади женский окрик.
Игорь обернулся. По желтому фонарному мирку неслось что-то коричневое и лохматое. Оно ворвалось в его ночной мир и злобно залаяло — нестриженный, в колтунах, королевский пудель. Мужчина протянул к пуделю руку, но нетвердые ноги подвели, и он позорно качнулся вперед. Пудель испуганно замолчал, присев на задние ноги, потом подпрыгнул, цапнул нетрезвого доброхота за запястье и тут же отскочил назад, снова залившись лаем. Игорь посмотрел на руку — там появилось черное пятно, оно разрасталось и наливалось болью. Пистолет на пояснице налился тяжестью и требовал, чтобы его вытащили. Правая ладонь вспотела и легла на рукоятку, ожидая команды. Глаза сфокусировались на открытой лающей пасти с неопрятными потеками слюны. С такого расстояния можно и не целиться, пуля разнесет эту лающую голову в мелкие брызги…
— Мужчина, он вас укусил? Да вы же пьяны! Атос не любит пьяных. Сами виноваты, испугали мне собаку! Атосик, иди сюда…
Молодая женщина могла бы показаться красивой, если бы не была так уродлива в крике. Второй патрон заткнет ей глотку. Его, правда, надо будет зарядить, но она все равно ничего не успеет сообразить.
Левая рука в кармане куртки нащупала патрон и тоже замерла… Но вместо всего нафантазированного он развернулся, задрал голову к небу и медленно пошел прочь от злобного фонарного мира, который лаял и кричал позади. Проходя мимо пруда, Игорь, не глядя, достал из кармана и швырнул в воду что-то тяжелое, с задорным плеском пошедшее ко дну, изморщинив блестящую черную поверхность, и пропал в темноте…
— Вот тут можно остановить? — голос попутчика вернул меня к действительности.
Сквозь хаос из машин и пешеходов мы медленно подрулили к тротуару около входа в метро.
— Спасибо! Сколько с меня?
— Триста. Впрочем, можно и двести. Скажите, а как же тот ТТ?
— Поверьте, лучше без него, — сказал он, протягивая мне три сотенных купюры.
Через десять секунд его уже не было.