6.1. Начало
День начался нехорошо.
На улице шел дождь, сопровождаемый порывами сильного ветра. Обычно мерный стук дождевых капель по подоконнику убаюкивает, глаза слипаются, и просыпаться не хочется. Но сейчас Алису разбудил плеск воды в оконное стекло. Она открыла глаза, и в утренних сумерках ей померещился бесформенный дождевой великан, швыряющий водяные капли размером с человеческую голову в окно, пытаясь его разбить. После каждого броска он замолкал и прислушивался – не послышится ли звон разбитого стекла. Нет, окно выдержало этот натиск. Следовала новая атака, и снова минутное затишье. Алиса лежала, глядя в серый потолок, и прислушивалась к волнам водяных атак.
Раздались торопливые тяжелые шаги, в комнату вошел Папа:
― Вставай, Алиса!
― Бубумыбу ать, ― девочка начала привычную утреннюю игру.
― Вставай-вставай.
Алиса обиженно заворочалась.
― Слушай, а почему, собственно, я тебя должен по утрам будить? ― поинтересовался Папа.
― Потому что это здорово и потому что ты мой папа! ― улыбнулась Алиса.
Папа должен был улыбнуться в ответ, но он не улыбнулся:
― Ты уже большая, можешь сама по будильнику вставать, ― с серьезным лицом он повернулся и вышел из комнаты.
Папа ушел, а Алиса в грустном недоумении, с обиженным видом, уселась на кровати, поджав под себя ноги. Краем глаза она увидела движение на стене и повернула голову ― оттуда ей махал рукой Баз:
― Привет, Алиса!
― Привет, Баз! ― грустно ответила Алиса. ― Видел, какой папа сегодня сердитый?
Человечек отрицательно покачал головой.
― А он какой-то злой сегодня. Опять, наверное, с отчетом не успевает.
Баз изобразил дядю, чем-то похожего на папу, с очень сердитым выражением. Алиса засмеялась и сказала «Вовсе и непохоже». Она встала и раздвинула занавески, но светлее от этого не стало ― темно-серые низкие тучи зависли прямо над крышей дома, обложив все кругом, да и они были еле различимы за пеленой дождя. Пришлось включить свет. Баз, как обычно, скользнул на окно ― посмотреть, что делается на улице. Но ветер хлестнул брызгами по стеклу снаружи, и рисованный человечек метнулся назад на стену.
Алиса прибрала кровать, почистила зубы и, все еще в пижаме, вышла на кухню. Папа кухонным полотенцем вытирал лужицу кофе на столе.
― Пап, ты что? Оно же не отстирается. ― поразилась Алиса. ― Взял бы тряпку или салфетку.
― Ну да, яйца курицу учат, и ведь, что противно, по делу учат. ― пробурчал Папа и взял салфетку. ― Вот ведь черт, кофе разлил, полотенце испортил, де еще отчет этот дурацкий. Ничего себе день начинается.
― Пап, а что на завтрак? Какао мне сделаешь?
― Слушай, Алиса, сделай сама, я сегодня не в форме.
Странно, ведь раньше Папа никогда не отказывался. Что-то не так.
― А мама где? ― поинтересовалось Алиса.
― Маму не трогай, ― мрачно заметил Папа, ― у нее голова. От погоды, наверное.
На Маму изредка накатывала головная боль. Тогда она лежала целый день в сумраке спальни, за закрытыми занавесками, и все в доме ходили на цыпочках и разговаривали шепотом ― любой шум или яркий свет Маму раздражал. А потом Мама была тихая и усталая. И вот сегодня у нее снова приступ.
― Так что, давай, Алиса, сама собирайся и в школу, ты уже большая девочка, а я и так зашиваюсь.
Папа схватил из вазочки на холодильнике кусок засохшего пряника, который там лежал уже много-много дней, а может и лет, и засунул в рот. Раздался отвратительный хруст ― что-то ломалось. Судя по папиному спокойствию, это крошился пряник, а не зубы. Папа вышел, даже не попрощавшись, а Алиса уселась на табуретку и задумалась. Раньше ей не приходилось самой себе делать завтрак, но это ее не волновало. Уж с завтраком-то она справится. Ее волновало то, что как-то все было странно в это серое утро. Нехорошо.
Наспех пожевав мюсли и запив их молоком, Алиса переоделась. Потом она приоткрыла дверь в родительскую спальню и просунула туда голову. Там было темно, но через несколько секунд глаза различили кровать и бесформенный холмик на ней. Холмик не шевелился. То ли Мама спала, то ли не могла, то ли не хотела шевелиться. В любом случае заходить не стоило. Алиса закрыла дверь спальни и вернулась в свою комнату. Она стала складывать учебнки в рюкзак, и вруг заметила что-то странное. Она всмотрелась ― возушный шарик, нарисованный на обложке учебника по математике, начал двигаться и перелетел на заднюю обложку. Девочка перевернула учебник ― шарик раскрыл глаза и широко улыбался ей. Да еще и руки расставил.
― Да ну тебя, Баз! ― в глазах Алисы блеснули смешинки. ― Все шутишь.
― Я тоже в школу, ― сообщил шарик.
― Ну уж нет! ― строго ответила Алиса. ― У меня сегодня подготовка к контрольной по математике.
Шарик трансформировался в красный цветок, вроде розы.
― И все равно нет, ― уже не столь уверенно продолжила Алиса, ― завтра контрольная, а сегодня мы тренироваться будем. Мне нельзя отвлекаться. Да и вообще, украдет тебя снова кто-нибудь.
Цветок превратился в котенка, который стал смешно ловить свой собственный хвост. Алиса рассмеялась:
― Ну ладно, пойдем. Только, чур, из блокнота не убегать, и меня не отвлекать. Идет?
Котенок снова превратился в База, который радостно закивал головой, соглашаясь на все условия, лишь бы не оставаться одному дома.
Поскольку на улице шел дождь, то экипировалась девочка по полной программе: на ноги высокие кросовки с резиновой подошвой, одеваемые обычно в лес или в походы, джинсы, теплая кофта, и поверх всего этого длинная непромокаемая куртка-накидка с капюшоном. Правда, из-за маминого приступа Алиса пришлось все искать самой, да еще и не шуметь при этом. По части не шуметь Алиса вполне справилась, видимо шумность ей по наследству от Папы не передалась, но времени на поиски потратила много. Потом она быстренько вырвала из блокнота листочек, туда поместился Баз, и листочек аккуратно лег в небольшой пластиковый конверт на липучке, тот – в обычную пластиковую папку, а уж та – во внутренне отделение рюкзака, закрывающееся на молнию. Теперь никакой дождь Базу был не страшен. Алиса снова подошла к спальне, приоткрыла дверь, просунула туда голову и прошептала:
― Мам, я в школу, а ты поправляйся,
И не услышав ответа, выскользнула в прихожую. Там она проверила, что рюкзак закрыт, надела куртку, надвинула на лоб капюшон и, вздохнув, выскочила на улицу.
Дождя не было. Более того, тучи разогнало, и образовался просвет, в который виднелось голубое небо. Алиса откинула с головы капюшон и бодрым шагом, обходя свежие лужи, направилась к школе. Едва она завернула за угол, как перед ней развернулось удивительное зрелище ― лучи солнца, наискосок прорываясь сквозь голубой просвет, выстроили наклонную золотую колонну, рельефно выделяющуюся на фоне мрачных темно-серых туч. И тут прямо у Алисы на глазах на этом темно-сером фоне выросла яркая переливчатая радуга. Это было так красиво, что девочка раскрыла рот и глаза, стараясь впитать, запомнить этот вид. Она вспомнила про База ― ему тоже надо это показать. Алиса судорожно скинула с плеча рюкзак и дрожащими пальцами стала расстегивать молнию, постоянно поглядывая вдаль, не пропала ли радуга. Вот одна папка, другая, и Алиса гордо подняла над головой листочек с нарисованным человечком:
― Смотри, Баз, правда, красиво?
И у самой Алисы серце защемило от этой красоты, и захотелось плакать…
Но тут налетел порыв ветра, выхватил листочек из ее пальцев, и мгновенно вознес его на высоту пятого этажа.
― Баааз! ― закричала девочка, следя глазами за белым пятнышком.
Только не отводить взгляд, а то листочек пропадет, и не найти его тогда будет. Белое пятнышко стало опускаться, и Алиса побежала, вытянув руки, чтобы поймать его. Но ветер снова подхватил невесомый листик и кинул в сторону, туда, где скверик. Алиса, бросив рюкзак, перескочила через невысокую ограду и побежала следом. Еще один порыв, и лист бумаги плавно опустился на середину небольшого прудика, на покрытую мелкой рябью серую воду. Алиса, не останавливаясь, с разбега прыгнула прямо в пруд. Ей было по грудь, мутная прохладная вода тут же наполнила одежду, которая стала тяжелой и сковывала движения. Девочка попробовала идти к Базу, но ноги увязли в склизком иле. Она сняла куртку, кинула ее на берег, и поплыла, быстро, как только могла, кроллем. В три гребка она достигла середины, схватила уже намокший и посеревший листочек и кинулась назад.
Выходя на берег, Алиса осмотрелась: пожилая женщина с болонкой на поводке застыла с раскрытым ртом. Два мелких первоклассника хихикали и тыкали в нее пальцем. Больше никого не было видно. И радуга пропала – снова все стало серым. Алиса набралась решимости и взглянула на листочек – трехпалая рука и одна нога База были сильно размыты, с трудом угадывались в сером пятне. Голова же почти не пострадала и широко улыбалась Алисе. Но листочек был весь мокрый, опасность не миновала, картинка продолжала расплываться. Алиса бросилась к тому месту, где она оставила рюкзак, не глядя, вытащила первый попавшийся учебник, и положила на него мокрый листочек. Баз не заставил себя ждать и быстро перебрался на сухую бумагу.
6.2. Вроде обошлось
Теперь Алиса вздохнула спокойнее. И тут же ощутила, что мокрая холодная одежда липнет к телу, в кроссовках хлюпает, в носу, похоже, тоже. Ей стало холодно и грустно. Подхватив рюкзак, она поплелась к дому. Теперь, когда Баз был в безопасности, никуда идти не хотелось, а хотелось лечь, свернувшись калачиком, накрыться чем-нибудь теплым, и закрыть глаза. Уже подойдя к своему дому, Алиса вспомнила, что куртка осталась около пруда. Надо бы вернуться, ведь попадет за потерю, но девочка только мысленно махнула рукой и тут же забыла про куртку. Около входной двери она остановилась, открыла дверь ключом, закинула внутрь рюкзак, но сама входить не стала. Она посмотрела на лужу под ногами, на мокрые следы, тянущиеся сзади, вздохнула, и стала раздеваться. Она сняла кроссовки и поставила на пол, затем, убедившись, что на лестнице никого нет, быстро скинула кофту, джинсы и носки. Оставшись в трусиках и прилипшей маечке, она схватила мокрую одежду в охапку и бросилась прямо в ванную комнату. Там она кинула мокрый ком в ванну, залезла туда сама, разделась окончательно и включила теплый душ. Согревшись и слегка разомлев, Алиса вытерлась полотенцем и, замотавшись в него же, пошла в свою комнату. Там она оделась во все сухое, и успокоенно вздохнула.
На стене уже разместился Баз.
― Привет, Баз! ― сказала Алиса. ― Ты в порядке?
Вместо ответа человечек помахал правой рукой.
― Знаешь, я так испугалась, когда тебя сдуло!
Баз согласно закивал головой, показывая, что он тоже испугался.
― Ты что, говорить не можешь? ― встревожилась девочка.
― Могу, ― изо рта человечка поднялся привычный пузырь, ― я рукой одной не могу двигать.
Алиса подошла к стене и внимательно осмотрела База. Выглядел он не очень ― вместо левого бока серое размытое пятно, глаза испуганные.
― Тебя здорово размыло. Ни руки, ни ноги нет. Как же тебя лечить?
Алиса задумалась.
― Давай, ты попробуешь превратиться в котенка или бегемота, а потом снова в человечка. Может, сработает?
Баз затуманился, его правая половина стала действительно похожа на котенка, но с размытым пятном ничего не произошло.
― Понятно, не работает, ― пробормотала Алиса.
― Покажи зеркало, ― попросил Баз.
― Нет, не надо сейчас, я что-нибудь придумаю.
Издалека послышался слабый голос.
― Ой, это мама, ― спохватилась Алиса, ― забегу к ней.
Она тихонько зашла в темную спальню.
― Это ты, Алиса? ― спросила Мама.
Она все еще лежала.
― Да, Мам. ― девочка подошла к Маме и погладила ее по волосам. ― Как твоя голова?
― Получше. Что случилось? Ты почему вернулась?
― Мам, там листик с Базом ветром унесло, я его ловила…
― И что?
― И немножко промокла.
― Ты в лужу упала? Ну, Алиса, ты же уже большая девочка.
― Не совсем…
― Что не совсем? Не совсем большая?
― Не совсем в лужу….
― Так… А куда?
― В пруд.
В ответ молчание.
― Ну, мам, ― быстро затараторила Алиса, ― ветер листочек прямо в пруд унес. Баз бы размок весь, вот я его и бросилась спасать.
Снова молчание.
― Спасла? ― наконец произнесла Мама.
― Да, но у него рука размыта…
― Сильно промокла?
― Ну-у-у-у, сильно, ― призналась девочка.
― Замерзла?
― Нет, мам, не замерзла, я уже переоделась, ― не очень уверенно ответила Алиса.
Мама повернулась и стала вставать.
― Значит, сейчас я тебе сделаю чай с малиной, потом горло будешь полоскать.
― Мам, лежи, у тебя же голова, я сама чай сделаю и в школу побегу.
-― Спасибо, доченька, голову ты мне вылечила своими приключениями.
Алиса подозрительно посмотрела на Маму ― это она серьезно или так ругается?
― Но в школу ты не пойдешь, будешь лечиться, ― добавила Мама.
― Но мам, у меня завтра контрольная…
― А вот у тебя сегодня нет права голоса, не заслужила. ― Мама улыбнулась, значит, голову действительно отпустило. ― Поставь чайник.
Алиса быстро включила чайник и вернулась в свою комнату. Грустный Баз так и сидел на своем месте на стене.
― Я так и останусь? ― спросил он.
― Нет, конечно, мы тебя вылечим, я сейчас придумаю, как, ― Алиса погладила расплывшееся пятно и заплакала.
На ее плечо легла ласковая рука ― это пришла Мама.
― Да, твой приятель пострадал. ― сказала она. ― А если бы ты не полезла в воду, вообще бы пропал, да?
Алиса кивнула.
― Но все ведь обошлось?
― Нет, не обошлось! ― зарыдала девочка, ― Ты что, не видишь, что у него руки и ноги теперь нету?
― Вижу, ― спокойно сказала Мама, ― но тут не плакать надо, а помогать.
― А как? ― слезы сразу высохли, хотя нос еще всхлипывал.
― Ведь это ты его в самом начале нарисовала?
― Да, ― Алиса пока не понимала, куда клонит Мама.
― Ну, вот и пририсуй ему новую руку. И ногу заодно.
― А вдруг не получится? ― заволновалась Алиса.
― Ну, хуже-то всяко не будет.
― Ну что, дружок, доверишь свою руку Алисе? ― обратилась Мама к Базу.
Тот радостно закивал. А потом выпустил пузырь с просьбой:
― Хочу на новой руке пять пальцев, а не три.
Тут Алиса громко рассмеялась:
― Договорились! Может еще что подкрутить?
― Да, ― попросил Баз, ― очки темные и волос побольше.
Алиса бросилась к пеналу за карандашом.
― Э нет, ― остановила ее Мама, ― на обоях я рисовать не разрешаю. Потренируйтесь пока на бумажке.
Баз скользнул по стене и уселся на чистом листе блокнота. Алиса посмотрела на него, взялась за карандаш, подумала. Потом сказала:
― Наверное, надо сперва стереть это пятно.
Мама подошла сзади и стала смотреть из-за алисиного плеча.
― Мам, отойди, пожалуйста, у меня и так руки дрожат, а еще ты сзади стоишь.
― Хорошо, хорошо. ― Мама сделала шаг назад. ― Я пойду тебе чай сделаю, а ты зови, если что.
И тихонечко вышла. Алиса взяла в руки стирательную резинку, занесла ее над Базом и закрыла глаза. Потом с заметным усилием открыла глаза и, поддерживая правую руку левой, очень осторожно провела резинкой по серому пятну. На пятне образовалась тонкая чистая полоска.
― Тебе не щекотно? ― спросила Алиса.
Человечек отрицательно покачал головой и улыбнулся. Алиса еще раз провела резинкой и еще. Пятно исчезло ― теперь у человечка просто не было одной стороны. Девочка вздохнула поглубже, взяла карандаш и провела линию, рисуя руку человечку. Линия получилась дрожащая и тоненькая. Алиса взяла резинку, стерла ее, и уже более уверенными движениями нарисовала руку. Внимательно рассмотрела свое творение и сказала:
― И штаны у тебя стерлись. Сейчас подрисую.
Она на секунду задумалась:
― А давай я тебе заплату красивую наложу, как мама мне на джинсы?
Человечек кивнул. Алиса пошарила в пенале и вытащила желтый карандаш. Она немного поколдовала над страницей, высунув язык. Потом достала зеркальце и повернула его так, чтобы ее друг смог себя увидеть. На его боку, на красных штанах красовалось немного кривоватое, но забавное желтое солнышко с коротенькими лучами.
― Ну вот, теперь тебя не перепутаем, ― сказала девочка, и сама улыбнулась.
Баз ведь один, его ни с кем спутать невозможно. Баз помахал новенькой рукой, пошевелил пальцами, и сообщил:
― Пальца не хвататет.
Алиса присмотрелась ― пальцев было четыре, она опять ошиблась.
― А ты знаешь, что у всех мультяшных героев по четыре пальца, а не пять? ― спросила девочка.
― Хочу пять! ― упрямо ответил Баз.
Алиса аккуратно пририсовала еще палочку к тому месту, где нарисованная рука разветвлялась на четыре отростка. Вот теперь Баз был доволен.
На алисином лбу появилась складочка, взгляд обратился внутрь ― она задумалась. Потом ее лицо прояснилось:
― Слушай, Баз, а что я придумала…
Большой знак вопроса появился над головой человечка.
― А давай я тебя ручкой шариковой нарисую, или у папы есть фломастер специальный, который водой не смывается. ― сказала девочка. ― Ты тогда воды бояться не будешь.
Баз радостно закивал. Алиса взяла шариковую ручку и аккуратно обвела человечка по контуру ― теперь он был нарисован чернилами. Баз помазал ручкой, но… Махала только карандашная рука, а чернильная осталась, как была. Баз сделал шаг в сторону, и стало два База ― один карандашный и живой, а другой чернильный и неодушевленный.
― Не получилось, а жаль. ― сказала Алиса и добавила, ― Пойдем маме покажемся.
Мама с закрытыми глазами сидела над дымящейся чашкой чая, вид у нее был усталый ― головная боль хоть и отступила, но сил забрала много. На столе стояла еще одна чашка. Когда Алиса вошла на кухню, Мама открыла глаза и молча указала Алисе на чай. Алиса села и хлебнула ― чай был восхитительно вкусный, с малиной, шиповником, и чем-то еще, но очень горячий.
― Ну как, подлатала своего друга? ― спросила Мама.
― Ой, мам, ― начала девочка, ― я его сперва…
― Да я вижу, что все в порядке, ― засмеялась Мама, и показала на что-то позади Алисы.
Алиса обернулась. На светлой стене прямо на глазах росли фантастические цветы, они постоянно менялись и переливались разными цветами. А посреди букета сияло солнце с короткими желтыми лучами.
― Спасибо, Баз, очень здорово. ― сказала Мама. ― Я очень рада, что с тобой обошлось, и даже не буду ругать Алису, что она вся вымокла.
Цветы доросли до потолка, и уже обвивали всю комнату.
― Ну ладно, я в школу побегу, и так уже урок пропустила, ― сказала Алиса.
― Похвально, конечно, ― ответила Мама, ― но ты останешься дома, и будешь лечиться.
― Мам, у нас завтра контрольная…
― Если заболеешь, то контрольной точно тебе не будет.
― Н-у-у-у, мааам, ― начала канючить Алиса.
Тут у нее защекотало в носу, она пыталась сопротивляться, но это все равно, что сопротивляться океанскому приливу ― какое-то время можно продержаться, но все равно смоет. Алиса чихнула.
― Ага! ― торжественно воскликнула Мама. ― Вот видишь! Немедленно надень шерстяные носки, и еще чаю с малиной.
Алиса смирилась и покорно пошла одевать кусачие носки. А вслед за ней по потолку летел небольшой симпатичный дракончик.
Вечером пришел домой Папа, уставший и сердитый.
― Как в школе? ― спросил он, заглянув к Алисе.
― Никак, ― ответила та.
― Не нравится мне этот ответ, обычно у тебя все «нормально», ― нахмурился Папа, ― А что именно никак?
― Я не была в школе.
― Та-а-ак, а где была?
― Дома, меня Мама в школу не пустила, из-за того, что я в пруду вымокла.
Папа устало плюхнулся на стул:
― Ну давай, Алиса, рассказывай. Я не уйду, пока не узнаю, зачем ты вымокла в пруду.
Алиса рассказала. Папа слушал, иногда погляывая на База, который во время разговора сидел на стене, превращаюсь от скуки то в котенка, то в жирафа. Когда Алиса закончила, Папа улыбнулся, наверное, в первый раз за сегодняшний день, и обратился к Базу:
― Ну что, пострадавший, подтверждаешь, что именно так все и было?
Баз закивал головой, а потом быстро, как в мультике, изобразил все на стене ― вот идет смешная девочка с квадратиком-бумажкой в руке, вот налетел ветер, и квадратик взлетел к потолку, а потом упал в нарисованную на полу лужу, а девочка сбежала со стены, и прыгнула в лужу, и вытащила квадратик.
― Ну что, молодец, Алиса! Горжусь, что у меня такая дочка.
― Пап, а я думала, что ты ругаться будешь, накажешь.
― Ругаться? За что? За то, что ты друга спасла?
― Ну, что вымокла, что куртку потеряла.
― То есть ты боялась, что страшный папа тебя накажет, и все равно бросилась спасать? Еще больше горжусь, иди сюда, ― Папа раскрыл объятья.
Алиса прыгнула к нему и радостно прижалась.
― Ну-ка, покажите мне новую половинку База, ― попросил Папа.
Баз вырос во всю стену и гордо помахал своей левой, теперь пятипалой, рукой, и пощеголял солнечной заплаткой на красных штанах.
― А что, по-моему, неплохо. ― одобрил Папа. ― Ты, Алиса, развиваешься как художник, уже даже пальцы сосчитать можешь. Но еще есть, куда совершенствоваться.
― Ну, давайте тут, ― закончил он, ― а я ужинать пойду.
И вышел.
Папины слова задели Алису. Разве она плохо рисует? Вот какой классный Баз получился. Девочка посмотрела на своего друга. Ну, если честно, то не Аполлон конечно, а просто смешной человечек, ручки-ножки-огуречик.
― Баз, а давай ты меня рисовать научишь? ― спросила Алиса.
Тот радостно закивал.
― Что рисуем? ― спросил он.
― Котенка! ― воскликнула девочка.
И нарисовала на листке бумаги котенка. Вернее, это она думала, что рисует котенка, а нарисовала лежащий на боку огуречик на четырех палочках-ножках, с длинным крысинным хвостиком и круглой головой. И только треугольные ушки придавали всему этому что-то кошачье.
― Похоже? ― спросила Алиса.
Баз скользнул на бумагу, посмотрел, и отрицательно покачал головой. А потом рядом с алисиным рисунком появился новый котенок, гораздо более похожий на котенка, и улыбнулся, и зашевелил усами.
Алиса аккуратно, стараясь не дрожать рукой, стала обводить котенка по контуру. Тот хихикал пузырями со смайликами, и иногда комментировал «Ногу потолще!», «Хвост пушистее!», «Усы не забудь». А потом котенок-Баз отошел в сторону, а то, что нарисовала Алиса, осталось. Оно было уже вполне узнаваемым, но какое-то еще дрожащее ― рука у девочки пока не твердая. И они продолжили тренироваться.
6.3. Еще не конец
В открытую дверь просунулась папина голова:
― Отважная Алиса, ты случаем, у пруда совершая подвиг, ничего не забыла?
― Ой, куртка? ― спохватилась отважная Алиса- ― Надо за ней бежать?
― О нет, храбрая спасительница друга, не надо никуда бежать, у тебя же есть верный оруженосец, который, на ночь глядя, пойдет в темноту и соберет доспехи, разбросанные тобой при совершении подвига.
― Что? ― не поняла Алиса.
― Ну, если тебе совсем влом, я, конечно, легко сбегаю, так здорово в темноте искать темные куртки, особенно если их там нету, ― усмехнулся Папа, ― но если честно, я немножко устал сегодня.
― А мне мама сказала, чтобы я дома сидела, ― пояснила Алиса, ― а то я простудиться могу.
― Ну конечно, Алиса, ― устало сказал Папа, ― сиди дома, грей ноги, пей чай с малиной, и главное, не простужайся.
― Пап, я сама сбегаю быстро, ― Алиса вскочила.
― А вруг простудишься? ― сомневался Папа.
― Ну, покашляю немного, ― успокоила его девочка, ― чаю с малиной выпью, все сразу пройдет.
― О, совсем другое дело, ― подмигнул ей Папа, ― а то я уж решил, что мою Алису подменили втихаря. Давай, пока совсем не стемнело.
Алиса оделась. Потом сказала Базу:
― Я быстро сбегаю за курткой, а ты останешься дома. Можешь смотреть за мной в окно.
Но нарисованный человечек так грустно, громадными печальными глазами в пол-лица, смотрел на нее, что она не выдержала и спросила:
― И ты хочешь?
Баз кивнул.
― Ну ладно, ― вздохнула Алиса, ― только в этот раз на руке, ладно?
Баз снова кивнул. Алиса положила ладонь на стол, тень мелькнула по столу, вверх по руке, и девочка хихикнула, ощутив легкую щекотку.
На цыпочках, стараясь не попасться Маме на глаза, Алиса проскользнула в прихожую. Если Мама увидит ее, то оставит дома, и тогда Папе придется идти в мокрую темень, а он устал. Незамеченными друзья добрались до прихожей, там Алиса тихонечко оделась, взяла с вешалки папин зонтик, и вышла из дома, бесшумно закрыв за собой дверь. Только замок тихо щелкнул.
На улице моросило, и Алиса открыла зонтик. Тут же щекотнуло на шее ― Баз перебрался туда, чтобы было лучше видно. Девочка пошла к пруду. С интересом она разглядывала место, где несколько часов назад сиганула в воду. Пруд выглядел грязным и неаппетитным, а берег склизким. Сейчас она бы ни за какие пряники не полезла в эту мутную воду. Ага, а вот и ее следы. Тут она пробежала и прыгнула в пруд. А вот тут выбиралась из пруда, поскальзываясь на мокрой траве. Она вспомнила, как стоя по пояс в воде, сняла куртку и кинула ее на берег. Она должна быть тут, такая красная куртка с капюшоном. Но ее не видно. И завалиться вроде никуда не могла ― берег пруда совершенно лысый, ни кустов, ни деревьев. Алиса стала растерянно оглядываться и шепнула себе под нос:
― Давай, Баз, и ты смотри, куда она могла запропаститься?
В десяти шагах от них что-то вынюхивала в кустах здоровенная овчарка, а поводок держал сутулый старичок, вроде бы из соседнего дома.
― Здрасьте! ― подошла к нему Алиса.
― Здравствуйте! ― сухо ответил старичок, снял с носа очки, вытащил из кармана платочек, протер очки, снова одел на нос, внимательно посмотрел на девочку, улыбнулся, и уже более приветливо сказал. ― А-а-а, здравствуй! Чем могу помочь?
― Я куртку тут потеряла, красная такая, вы не видели?
― Нет, не видел. ― задумался старичок. ― А как же ты потеряла, заигралась, что ли?
― Ну-у-у да, ― смутилась девочка, ― я ее сняла и положила вон туда, на траву.
― Нет, не видел. А может ты в другом месте ее оставила?
― Точно здесь. ― Алиса посмотрела на старичка, потом на собаку. ― А Ваша собака может куртку найти, по запаху?
Старичок рассмеялся:
― Альма-то? Да какая она ищейка… Да и старенькая она совсем, старше меня, если на собачий возраст считать.
Алиса попрощалась и грустно пошла к дому. У нее зачесалась правая ладошка, она поднесла ее к глазам и увидела у себя на ладони нарисованную собаку с мохнатым хвостом и высунутым языком. Алиса согнула ладонь ― собака опустила хвост, разогнула ладонь ― хвост понялся. Из нарисованной пасти поднялся пузырь «Гав!». Алиса улыбнулась.
― Эй, девочка! ― услышала она.
К ней шел все тот же старичок.
― Я вспомнил, тут недавно мальчишки крутились, на берегу, вроде бы с какой-то тряпкой играли, может твоя куртка?
― Спасибо! ― поблагодарила Алиса. ― А где они?
― Вроде туда пошли, точно не помню. ― он махнул рукой в направлении соседнего двора ― А тебя как зовут-то?
― Алиса.
― Ты же в этом доме живешь, да? ― Алиса кивнула. ― А меня Сергей Викторович, а ее (он указал на овчарку) Альма. Мы вон там живем.
― Ага.
― Ну, удачи тебе, Алиса, найти куртку, а то ведь дома, небось, попадет.
― Ну да. Спасибо! ― сказала Алиса и побежала к соседнему двору.
Мама вспомнила, что Алиса что-то говорила про завтрашнюю контрольную.
― Алиса, как там у тебя с подготовкой к контрольной? ― крикнула она из спальни, где лежа просматривала красивый цветной журнал.
Ответа не последовало. Мама, покряхтывая, встала ― она все еще чувствовала себя неважно, и пошла в алисину комнату. Там свет горел, все было разбросано, но девочки не было. Она пошла на кухню. За обеденным столом в каких-то бумажках закопался Папа, а Алисы не было.
― Где Алиса? ― спросила Мама.
― Алиса? ― не поднимая головы, ответил Папа. ― У себя, наверное.
― Нет ее там.
Папа оторвался от бумажек:
― Хмм, Алиса? Вот черт! Она ж, небось, за курткой пошла.
― Куда?
― К пруду, где она ее оставила.
― Ты ее отпустил одну? ― Мама очень пристально посмотрела на Папу. ― Там темно и сыро. Ей надо дома сидеть.
Взгляд ее наливался свинцом, брови сдвигались.
― Все, уже бегу за ней, ― раздался папин голос уже из прихожей.
И тут же хлопнула входная дверь. Мама пошла в алисину комнату и прильнула к темному стеклу, пытаясь разглядеть, что происходит на улице. Из дома выскочил Папа и почти бегом скрылся за углом.
6.4. В подворотне
Алиса увидела вдалеке трех мальчиков-поростков. Один из них размахивал темной тяжелой тряпкой. Девочка решила, что это и есть ее куртка, и побежала их догонять. Подростки вошли в подворотню, Алиса за ними. Подворотня походила на тоннель, длинный, узкий, со сводчатым потолком, темный и неуютны1. На другом конце тоннеля горел неяркий фонарь, отчего все предметы отбрасывали длинные мрачные тени. Подростки в конце тоннеля виднелись темными силуэтами.
― Мальчики! ― крикнула Алиса.
Силуэты замерли. Потом стали увеличиваться ― подростки приближались. Наконец Алиса смогла их разгляеть: один был длинный и тощий, с длинным острым носом, другой коренастый и полноватый, а третьего девочка не запомнила. Коренастый держал в руках красную алисину куртку.
― Это моя куртка. ― Алиса показала на нее рукой. ― Я ее у пруда оставила. Отдайте мне ее, пожалуйста.
― Твоя куртка? ― шмыгая носом, переспросил длинный. ― А по-моему, это панталоны моей прабабушки.
Поростки радостно заржали.
― Вы же ее у пруда нашли? Я ее там оставила, ― уточнила Алиса.
― У пруда? ― длинный снова шмыгнул носом. ― Неа, я это получил от прабабушки в наследство. В сундуке нашел.
Снова ржание.
― Ну, мальчики! Отдайте, пожалуйста. Мне попадет за куртку.
Подростки радостно переглянулись.
― Слышь, парни, похоже, девочке действительно надо, ― подал голос коренастый.
― Очень-очень! ― поддакнула девочка.
Не обращая на нее внимания, коренастый продолжал:
― Такой красивой девочке очень надо панталоны твоей прабабушки. Мы же не оставим девочку в беде?
И Алиса, и остальные мальчишки молчали, пытаясь понять, куда он клонит.
― Но ты же не расстанешься просто так с панталонами? ― обратился коренастый к длинному.
― Не-е-т, ― не очень уверенно протянул длинный и снова противно шмыгнул.
― Ну вот, видишь? ― коренастый повернулся к Алисе. ― Мы бы и хотели тебе помочь, но он не может просто так расстаться с памятью о любимой прабабушке.
― Не могу. ― длинный наконец-то понял. ― Это же была моя единственная прабабушка.
― Как единственная? ― опешила Алиса. ― Это мама единственная, бабушек две, а прабабушек должно быть четыре.
― Ну-у-у, ― зашмыгал длинный, ― эта-а-а…
― Эта была самая любимая, ― посказал коренастый.
― Вот, точно! Она меня очень любила, ― согласился длинный.
― И что теперь? ― спросила Алиса. ― Вы мне куртку не отдадите? Зачем она вам?
― Ну почему же? Может и отдадим. ― сладенько улыбнулся коренастый. ― Но ты понимаешь, вот он (он показал на длинного) очень огорчится без прабабушкиных панталонов. А мы огорчимся за него, ведь он наш друг.
― И что? ― не понимала Алиса.
― А то! Нас надо утешить, компенсировать, так сказать.
― Компенсировать? А у меня нет денег. Я к Папе сбегаю, у него спрошу.
― Без папы обойдемся. Неужели такая симпатичная девочка не сможет нас утешить?
Алиса удивленно на него смотрела, а коренастый продолжал:
― Мы так страдаем, это такие дорогие панталоны любимой прабабушки. Они ведь тебе очень-очень нужны?
― Мне нужны не панталоны вашей прабабушки, а моя куртка. ― рассердилась девочка. ― Отдавайте мне мою куртку.
― Смотрите-ка, она, похоже, нам не верит. ― заявил коренастый. ― она думает, что мы воры и обманщики.
― Сейчас мы тебе объясним, чьи это панталоны, ― зашипел длинный и шагнул к Алисе.
Она отпрянула и прижалась затылком к прохладной стене тоннеля. Холодный пот выступил на шее, одна капля защекотала за ухом. Алиса хотела стереть ее, но боялась пошевелиться. Подростки полукольцом окружили девочку.
― Не, ну это, она меня типа вором назвала! ― возмущался длинный.
― Я не называла, ― тихо возразила девочка.
― Да еще и отпирается! ― возмутился длинный. ― Жаль, такая симпатичная была девочка.
И он протянул к Алисе руки. Алиса зажмурилась и затаила дыхание. Время замерло. Целую вечность ничего не происходило. Потом она услышала:
― Ой, а что это?
Алисе стало интересно, и она открыла глаза. Третий, самый незаметный мальчишка с открытым ртом указывал рукой куда-то в сторону и заметно дрожал. Длинный и коренастый замерли, глядя туда же. Алиса тоже посмотрела и увидела ЭТО. В облезлой кирпичной стене подворотни, прямо напротив, медленно открывалась дверь красного цвета, ярко выделяющаяся на темном фоне. Из двери, согнувшись, выходил человек с зеленым шарфом, обмотанным вокруг длиннющей шеи. Вернее, даже не человек, а человекоподобная фигура с непомерно тонкими руками и ногами, неровно-белая и плоская, как будто нарисованная мелом. Фигура светилась матовым белым светом в сумерках тоннеля, но ничего не освещала.
― Атас… ― прошептал длинный и бросился бежать к освещенному концу тоннеля. Коренастый рванул, чуть не упав при резком старте с места, к другому выходу из подворотни. Фигура вышла из двери и распрямилась, странно изогнувшись. Голова оказалась под потолком, глаза загорелись красным светом. Третий мальчишка заметался, не решив, в какую сторону бежать, потом пронзительно, по-девчоночьи, взвизгнул, и помчался за длинным. Алиса осталась она. Она оцепенела, не могла пошевелиться, и только широко раскрытыми глазами смотрела на белую фигуру. А та оторвалась от земли, медленно поднялась наверх, и закачалась на растрескавшемся своде тоннеля, глядя вниз немигающими красными глазами. Хвост зеленого шарфа не свисал вниз, а тянулся в сторону, вопреки законам притяжения. В легких у девочки кончился воздух, и она судорожно вдохнула. Фигура еще приблизилась. Двигалась она совершенно бесшумно. Алисину голову заполнил нарастающий ритмический гул – это кровь все убыстряющимися толчками подкатывала к вискам. Руки стали ватными, ноги одеревенели. Может это сон, подумала девочка, я сейчас проснусь и позову Маму. И тут фигура стала сдуваться, как плохо завязанный воздушный шарик. Она уменьшалась в размерах, блекла, огонь в глазах пропал, и вот уже на стене смешной нарисованный человечек машет ей двуми пятипалыми ручками.
― Баз! ― закричала Алиса. ― Как ты меня напугал!
Она осмотрелась:
― И этих противных мальчишек тоже.
Рядом на земле лежала брошенная куртка. Алиса подняла ее, осмотрела, встряхнула. Потом снова обратилась к своему другу:
― Так это ты мне шею щекотал?
Баз кивнул.
― Спасибо! Теперь ты меня спас, хотя я чуть не умерла от страха. А видел, как эти хулиганы струсили?
Девочка уже смеялась, вспоминая, как третий мальчишка метался.
― А-а-а-а-ли-и-и-са-а-а! ― послышался приглушенный крик.
― Побежали, ― сказала девочка, ― меня уже папа ищет.
Она приложила ладошку к стене, где недавно была красная дверь, и снова почувствовала легкую щекотку ― Баз перебрался ей на руку. Закинув куртку за спину, Алиса гордо пошла к своему двору, где ее уже искал Папа.
6.5. Вот теперь конец
Когда Алиса уже уютно устроилась в своей комнате, в комнату просунулась папина голова.
― Куртку ты конечно ухойдокала, мама не горюй, ― сказала голова, ― хотя мама-то как раз и горюет. Это уже и на куртку не очень похоже.
Голова осмотрелась и продолжила:
― А теперь спать! Надеюсь, уроки все сделала?
И голова пропала. Только теперь Алиса вспомнила про завтрашнюю контрольную. Ну да ладно, утро вечера мудреннее, завтра с утра пораньше встанет, и подготовится. И начала готовиться ко сну.
Потом, когда она уже лежала в кровати, зашла Мама.
― Ну как, Алиса, насморк, горло, все в поряке?
― Горло в порядке, а насморка нету.
Мама наклонилась и поцеловала дочку в лоб. Делала она слишком долго и при этом шевелила губами ― Алиса сразу поняла, что Мама пытается ненавязчиво измерить ее температуру.
― Да мамочка, нет у меня температуры, можешь просто поцеловать, ― улыбнулась Алиса.
Мама смутилась, пожелала спокойной ночи и вышла, погасив свет. Из дальних недр дома донесся папин рык:
― Спокойной ночи, Алиса! Я сейчас не могу подойти.
― Спокойной ночи, папа, ― сказала девочка, хотя Папа не мог ее услышать.
А на темном потолке появился светящийся котенок размером с хорошего тигра, он улыбался до ушей и махал Алисе левой лапой, на которой было пять небольших, подозрительно человеческих, пальчиков.
― Спокойной ночи, мой Баз, ― прошептала Алиса, ― Мяу!
И закрыла глаза.
Нехороший день закончился хорошо.
На этом мы ненадолго оставим Алису и ее друзей, чтобы вскоре встретиться с ними снова, впутывающимися в еще более интересные истории.
Продолжение следует!
´=============================